Профессиональная Юридическая Консультация +7(962)9232019

За годы существования института президентства в России глава государства через различные законы получил 469 дополнительных полномочий. В большинстве случаев президенту их делегируют законодатели, хотя такие полномочия выходят за рамки, которыми Конституция ограничивает президента. К такому выводу пришел завкафедрой конституционного и административного права Высшей школы экономики профессор Михаил Краснов, исследовав законодательную практику последних 17 лет. Президентская сторона не согласна с господином Красновым.

С годами выяснилось, что фигуру президента усиливает не только Конституция, но еще и законы, принимаемые в исполнение ее положений. По подсчетам Михаила Краснова, принято 115 законов, нормы которых, расширяя компетенцию президента, делегируют главе государства 469 полномочий. Но показательно не количество, а характер приобретенных полномочий.

Полномочия, которые давались Борису Ельцину, соответствовали функциям президента и "были связаны с силовым блоком". Конституция, объясняет Михаил Краснов, писалась под президента, который будет "и гарант, и реформатор": "В этой ситуации все остальные институты деградируют. Авторы не могли предположить, что Борис Николаевич не вечный. Когда пришел другой человек, оказалось, что парламент можно подмять под себя". "Наращивание полномочий" в других областях стало возможно с изменением политического режима, отмечает Михаил Краснов, что и привело к закручиванию гаек. Уже "деградировавший" парламент слишком много полномочий отдал президенту, считает господин Краснов. С приходом к власти Владимира Путина стали появляться полномочия, которые "впрямую нарушают смысл Конституции": назначение губернаторов, фактически назначение председателей высших судов, Счетной палаты (СП). К тому же "президент стал фактически патроном госслужащих". "Через это он имеет возможность влиять на все ветви власти",— заключает Михаил Краснов.

Не видит Гарри Минх отхода от конституционных норм и в изменившемся порядке формирования СП, которая сообразно духу Конституции считается инструментом парламентского контроля над исполнительной властью. Но в тексте Конституции, уточняет господин Минх, ничего не сказано о "порядке формирования" СП. Указано лишь, что руководителей СП и аудиторов "назначают на должность" члены Совета федерации и депутаты Госдумы. Они полностью сохранили за собой это полномочие даже после 2006 года, когда сами же через закон дали президенту право подбирать кандидатуры на все должности в СП и вносить их на рассмотрение палат парламента. Схожей логики придерживается Гарри Минх и в отношении появившегося в 2005 году полномочия президента подбирать кандидата в губернаторы и права распускать региональный парламент, если он категорически не одобрит кандидата. Ведь "президент вправе и Госдуму распускать, если она трижды откажется утверждать его кандидатуру в премьеры", поясняет господин Минх.

Иными словами, споры о суперполномочиях президента с момента их возникновения остаются неразрешимыми. Одни ведут речь о "духе Конституции", другие оперируют ее "буквой". Между тем "политический режим" в России менялся всего один раз, хотя государство возглавляет уже третий президент. Разрешить окончательно спор о суперполномочиях может по Конституции только Конституционный суд (КС). Но обратиться в КС с подобными запросами вправе только законодатели, которые в сложившемся политическом режиме делать этого не станут. А появления других законодателей в ближайшее время ожидать не приходится. В том числе и благодаря развитию, которое в последние десять лет получила через различные законы не изменяемая по Конституции политическая система.